«Этот период, конец 1917 года, был одним из самых тяжелых в моей жизни. Коммунистическая революция восторжествовала в России, и я был лишен последних средств к существованию. Я остался попросту ни с чем, на чужбине, в самый разгар войны»
«Я всю жизнь по-русски говорю, у меня слог русский. Может быть, в моей музыке это не сразу видно, но это заложено в ней, это — в её скрытой природе»
Интервью газете «Комсомольская правда» 1962
«…Стравинский — истинно русский композитор… Русский дух неистребим в сердце этого настоящего подлинно большого, многогранного таланта, рожденного землей русской и кровно с ней связанного…»
Дмитрий Шостакович
«Эту женщину выковало ее время и история той эпохи, но она была из тех, кто сам помогал ковать историю. У нее было прекрасное чувство стиля, она всегда без всяких усилий оставалась женственной. Это в ней очень привлекает. Я уверен, что мог бы в нее влюбиться, но она, скорее всего, съела бы меня на завтрак»
Игорь Стравинский
«…Все гостиницы переполнены. С большим трудом нам все же удалось поселиться в комнатах для прислуги. Спектакль, на котором я присутствовал, сейчас ничем бы меня не соблазнил, даже если бы мне предложили комнату даром.
…вся атмосфера зала, его оформление и сама публика мне показались мрачными. Фанфара призвала сосредоточиться и слушать, и церемония началась. Я весь съежился и сидел неподвижно; через четверть часа мне стало невмоготу: все тело затекло, надо было переменить положение. Трах! — так оно и есть! Мое кресло затрещало, и сотни взбешенных взглядов впились в меня. Я опять съеживаюсь, но теперь думаю только об одном: скорее бы окончилось действие и прекратились мои мучения. Наконец наступает антракт, и я вознагражден парой сосисок и кружкой пива. Но не успеваю я закурить папиросу, как фанфара вновь призывает меня сосредоточиться и слушать. Надо выдержать еще одно действие! А все мои мысли о папиросе — я успел всего только раз затянуться! Переношу и это действие. Потом — опять сосиска, опять кружка пива, опять фанфара, опять сосредоточиться и слушать еще один акт — последний. Конец!»
